Отправлено: 28.01.20 10:51. Заголовок: Черновики глав от участников форума - наброски, критика, обсуждение. (продолжение)
Чтобы не засорять "Муки творчества", создаю тему для работы с новыми главами для неоцена. Здесь собираются и обсуждаются наброски, прежде чем попасть сюда.
Отправлено: 20.05.21 22:14. Заголовок: ...С той поры прошло..
...С той поры прошло несколько часов. Небо окончательно разошлось. День вступил в свои права. Самка балама по-прежнему сидит на дереве, и "играет" с несколькими летучими мышами-пересмешниками. Эти небольшие крылатые зверьки, покрытые полосками тёмного- и светло-бурого меха, роятся вокруг неё, пищат и издают разные звуки, пытаясь отпугнуть большую кошку. Может, при других обстоятельствах - скажем, в сумерках, при внезапности - это и могло увенчаться успехом, но сейчас самка балама просто играет с ними, раздумывая, скольких из этой стайки ей съесть?
Вдали от роши, на равнине, пасётся небольшое стадо азиногиппусов - диких ослов Неоцена. В стаде есть жеребята, и самка балама непрочь съесть одного из них, но справиться с взрослым азиногиппусом ей не по силам; вдобавок, неподалёку от азиногиппусов пасётся ещё одно стадо - титанолам. Подобно азиногиппусам и козлобаранам, титаноламы - это потомки ещё одного вида, завезённого в Северную Америку теперь вот исчезнувщими людьми - т.е. собственно лам. Они и альпаки были завезены человеком в Северную Америку из Южной, и если сами люди в Неоцене давно исчезли, то потомки лам, (и альпак тоже, но последних меньше), тут ещё существуют, даром, что пик процветания этих видов, как и азиногиппусов, скорее миновал, чем наступил - но титаноламы по-прежнему успешный вид-компонент мегафауны, очередной аналог диких верблюдов Америки Плиоцена и Плейстоцена, и они вполне способны победить даже балама, не только острыми зубами и мощными укусами и пинками, но и плевками-отрыжкой: она летит на несколько метров, и наносит очень болезненные, а иногда и почти колечащие удары на расстоянии. Этой особи балама уже приходилось испытывать силу таких плевков на своей шкуре, и она не спешит повторять этот опыт, а кроме того, с её насеста, она видит ещё кое-кого, кто заставляет её прижаться теснее к стволу дерева, просто на всякий случай.
Опавшая ветка сосны хрустит под тяжёлой лапой, и из-за зарослей степных роз выходит зверь, похожий и на медведей Голоцена, и на берлов Неоцена - их отдалённый родственник, гигантский барсук-ньягвахе. Увидев его, титаноламы резво сбиваются в стадо, поднимают гривы на своих шеях и спинах - сигнал угрозы и тревоги - и хрипло и грозно ревут, топая ногами, и демонстрируя, что они все сообща: похоже, что это стадо видело ньягвахе в деле, и совершенно не хотят повторить этот опыт.
Но гигантский барсук не обращает на титанолам внимания, а спешит к более лёгким и ничего не понимающим - пока - азиногиппусам. Последние хоть и встревожились после действий их соседей-титанолам, но ещё ничего не понимают; один из молодых самцов даже встаёт у ньягвахе на пути, грозно ржёт и бьёт передними ногами об землю - так он недавно отпугнул охотящегося на их стадо балама, и хочет повторить этот опыт.
Вместо того, чтобы испугаться и убежать, шипя и фырча, как это сделал раньше балам, ньягвахе встаёт на задние лапы и смотрит азиногиппусу глаза в глаза - и оказывается, что хотя он и балам примерно одинаковой длины, ньягвахе гораздо шире балама, а его передние лапы - мускулистее, чем лапы этой кошке. Азиногиппус прижимает уши к голове и начинает пятиться назад, но балам делает шаг вперёд на задних лапах - так могли делать и медведи Голоцена - и бьёт азиногиппуса по голове и шее одной из передних, отбрасывая его на землю на расстояние в несколько шагов. Остальное стадо диких ослов бросается наутёк, кто куда, не видя как за нокдауном наступает нокаут - ньягвахе подходит к оглушённому ослу, прижимает его к земле, и перекусывает его шею - и кожу, и кости, и т.д. - одним укусом, не утруждая себя удущением, как это делают хищники вроде балама.
Самка балама тут тоже при делах - когда у азиногиппусов началась их заварушка с ньягвахе, она зашла им во фланг, и когда они бросились кто куда от страха, она прыгнула, и добыла себе молодую особь на обед, повалив и удушив его в суматохе, и теперь затаскивая его на дерево. В отличие от леопардов Голоцена, баламы так делают редко, но эта самка помнит про титанолам - последние тоже отошли подальше от ньягвахе, но не очень далеко - они крупнее и сильнее азиногиппусов, и в стае могут отбиться даже от этого гигантского барсука - и они не брезгают падалью, чтобы восстановить запасы кальция в организме; с ньягвахе они не будут драться даже целым стадом, а вот с ней вполне могут попробывать, т.ч. самка балама затаскивает молодого азиногиппуса на сосну, где и поедает его в гордом одиночесте, (несколько бабочек парусников-вингоков не в счёт).
А солнце поднимается всё выше - скоро уже вообще полдень.
Отправлено: 21.05.21 23:15. Заголовок: Самка балама идёт да..
Самка балама идёт дальше - почти наступил полдень, и хотя в этой части света ещё весна, а не лето, но уже вполне жарко. Кругом расцветают степные розы, тюльпаны, и другие растения американских прерий в Неоцене; вдалеке, несколько самцов пекари-бизона выясняют отношения за лидерство в стае, ударяя друг друга головами. Даже издалека это выглядит внушительно, но на самом деле эти большие звери ведут себя очень сдержано - один из субдоминантов ещё не отошёл до конца от укуса ядовитого паука, и предпочитает отлежаться в пыли, а не драться с заведомо проигрышным результатом, а второй субдоминант уже теснит старого вожака - тот таки перешёл определённый возрастной рубеж, и уже не может сопротивляться более молодому зверю по-настоящему... Самка балама идёт дальше.
Вокруг неё - относительная пустота: нет не козлобаранов, не азиногиппусов, не титанолам или других крупных зверей прерий. Тем не менее, жизнь продолжается: вокруг первых цветов уже летают первые бабочки и пчёлы, первые кузнечики и сверчки уже поют свои простые песенки, а разные насекомоядные птички пытаются на них охотиться...
Внезапно, самка балама замечает некое движение среди трав и кустов; она принюхивается - это друг или враг? Не то и не другое, только крупная ящерица из рода Crotaphytus - местный аналог варана-бегуна Старого Света. В отличие от предкового вида, одного из видов ошейниковых ящериц Голоцена, эта рептилия проводит большую часть жизни передвигаясь на задних лапах, причём очень даже резво - но самке балама эта рептилия не опасна, и она идёт дальше, оставляя оную ящерицу, и её сородичей, наедине с гигантским барсуком: этот вид рептилий плотояден, и они охотно поедают остатки добычи более крупных хищников, включая балама и ньягвахе. Среди североамериканских рептилий вообще, балам опасается только черепаху-ловчего, и не без оснований, но в этой части материка эта рептилия встречается редко: местные водоёмы обычно слишком мелководны и проточны, т.ч. поэтому самка балама без боязни подходит к такой вот неглубокой быстротекущей речке с песчаным, пологим дном, и начинает пить из неё. Она по-прежнему настороже, постоянно оглядывается по сторонам и прислушивается, и поэтому довольно быстро замечает степного великана - представителя североамериканских ужей - когда тот переплывает данную речку и скрывается среди трав.
Как показывает его имя, степной великан - это довольно крупный вид змей, до 3 м в длину. Но в то же время он довольно тонок - около 20-30 см в толщину, и днём он обычно не охотится, а предпочитает пережидать светлое время суток в укромном месте. Но эта особь оказалась довольной голодной после зимней спячки, и теперь, когда сражающиеся друг с другом пекари-бизоны её потревожили и разбудили, то она ползёт...в сторону собственно гор, чтобы, видно, поохотиться уже там.
Самка балама ещё достаточно молода, чтобы быть по-настоящему любопытной, и она идёт за змеёй, оставляя территорию, которую она запланировала для себя, позади. Ландшафт вокруг неё постепенно меняется, с травянистого на каменистый; степные розы и тюльпаны постепенно исчезают, и довольно быстро - тут неподходящая для них почва - да и трава становится гораздо более короткой; зато под лапами балама появляется мох, невысокие горные цветки и даже какие-то виды грибов. Степные сосны тоже исчезают, тут растут деревья других видов... а это ещё что? Самка балама тыкается носом и принюхивается: сомнений нет - перед ней: пахучая метка её сородича, непонятно только - мужского пола или женского.
...В отличие от большинства кошачьих, баламы живут семьями, и данная особь весьма заинтересована в потенциальном спутнике жизни, поэтому она забывает про змею, и идёт на поиски сородича на этих вот горных склонах.
...Самка балама продолжает идти вверх по горному склону - всё выше и выше. В отличие от некоторых других видов кошачьих из Неоценовой Северной Америки, баламы редко живут в горах, и не знают, как им тут себя вести, да и "настоящие" горные жители не всегда уверены, как им надо на баламов реагировать - но крик тревоги какой-то мелкой птицы заставляет балама оторваться от своего пути и оглядеться по сторонам. Никого, и тогда она поворачивается обратно - и сталкивается нос к носу со своим сородичем, кого она как раз и искала.
Встреча, тем не менее, неожиданная для обоих зверей, и баламы реагируют на неё конкретно: они становятся на задние лапы, вытягиваются в высоту, и обнюхивают друг друга, одновременно с этим выясняя, а кто из них двоих выше друг друга? Конкретного и чёткого результата нет, и поэтому баламы опускаются обратно на четвереньки и начинают обнюхивать друг друга, продолжая взаимные исследования, и продолжая игнорировать свою округу, включая и кричащих птиц.
А почему кричат эти птицы - горные поползни? А потому что тот степной великан, который и завёл самку балама в горы, приполз сюда как раз в поисках поживы. Горные поползни - птицы небольшие, немногим крупнее предкового вида, одного из видов американских поползней, которые жили в Северной Америке в Голоцене, и они устраивают их гнёзда в труднодоступных местах для большинства хищников - но не для степного великана, чьё длинное и тонкое тело может дотянуться довольно далеко и высоко. Цепляясь хвостом за камни, змей свешивается сверх вниз, пытаясь добраться до яиц или птенцов, игнорируя крики взрослых птиц колонии.
Наконец, у нескольких птиц кончается терпение, и они пикируют, намериваясь клюнуть змея в спину. Как хлыст, степной великан разворачивается и бросает большую часть своего длинного тела в воздух, хватая одну из нападаюших птиц своей пастью. Конечно, степной великан яаляется неядовитой змеёй, и его укус не смертелен, но он обвивает поползня несколькими кольцами своего тела, и падает с ним вниз, буквально скатываясь с ним по склону, как клубок ниток, навязанный на длинное веретено. Он несколько раз подпрыгивает на камнях... и всё. Остановившись у подножья склона, (не то чтобы он и заполз так высоко, но всё-таки), степной великан окончательно заглатывает поползня, и уползает переваривать пищу. Горный поползень - птица мелкая, и для теплокровного хищника одного его недостаточно, но степной великан является холоднокровной рептилией, и на ближайшее время ему хватит и поползня.
Другие горные птицы будут покрупнее поползня. В особенности, самец балама собирался по-охотиться на американских кекликов; как и в случае с козлобаранами, титаноламами и азиногиппусами, их предков в Северную Америку завезли люди - в данном случае, это был обыкновенный азиатский кеклик, горная куропатка, которая смогла пережить в Северной Америке людей и прижиться на новом месте, образовав там новый вид, (впрочем, довольно похожий на старый и по внешности, и по поведению). Эта стая американских кекликов живёт и гнездится недалеко от колонии горных поползней - обычно эти мелкие птицы довольно хорошие и надёжные сторожа, но сейчас они имеют собственные проблемы - они только-только стали успокаиваться от нападения степного великана - а у кекликов сейчас свой скандал: тот их самец, который только чудом спасся от когтей балама, приземлился у своего гнездового участка, успокоился, огляделся по сторонам, и увидел, как его соперник ухаживает за самкой. Это для спасённого кажется очень оскорбительным, и вообще последней каплей, и поэтому он идёт в драку, что для этого вида птиц вообще-то редкость - зато результат налицо: ошарашенный таким напором соперник бежит, и оправившийся от испуга самец кеклика таки обзаводится себе парой на этот год, а большего представителям этого вида птиц и не надо.
Вот у баламов семейные пары образуются гораздо дольше, ну так и ухаживают/присматриваются друг к другу молодые баламы гораздо дольше тоже, и ухаживают друг за другом тоже достаточно долго, поэтому эти звери покидают территорию кекликов и других птиц, и идут вниз по склону, где тише и приватнее.
Погода изменилась внезапно: на дворе ещё день, солнце только перевалило за середину неба, и только идёт на запад - но на западе горы, Скалистые горы, и солнце уже скрывается на этой части Северной Америки Неоцена. "На дворе" совершенно не темно, (тем более, что многие другие млекопитающие видят в темноте лучше многих приматов), но уже как-то свежо, а холодный северный весенний ветер тоже не прибавляет комфорта баламам. Самка балама ежится от холодного ветра, (а на большей части территории Северной Америки почти все ветра - холодные), и следует за самцом, который делает резкий поворот направо - самка следует за ним - и они оказываются в небольшом ущелье.
Скалистые горы - это вам не Аппалачи. Ледник начала Неоцена ещё больше укоротил последние, сделав их ещё более пологими и невысокими - по меркам гор - чем раньше; теперь Аппалачи почти полностью заросли лесом, и их жители мало чем отличаются от обитателей восточных лесов Северной Америки вообще.
Скалистые горы - это дело другое: их вершины и теперь скрываются в облаках, а их склоны поросли лесом только отчасти: есть там и зона горной тундры, и много чего ещё. В том числе - и глубокие, (или не очень), расселины в их боках, выгрезенные ледниками в начале Неоцена. Такие расселины часто могут доставать до земли, до самой подошвы гор, и даже глубже - но та расселина, в которую свернули баламы, это только расселина, которая образует своеобразную горную чашу: по её дну течёт одна из бесчисленных горных рек и/или ручьев, а её склоны поросли деревьями - но это не степные сосны, и даже не горные. Наоборот, баламов окружают лиственные деревья - это сикаморы, американские родственники чинаров и карагачей Азии, и данные сикаморы - это потомки более древнего вида сикаморов, который появился на земле во время ледника на рубеже Голоцена и Неоцена, и исчез вместе с этим ледником же, оставив после себя потомков. Тот потомок, что расёт в лесах восточной Северной Америки, (включая и Аппалачи) - относительно процветает; у западного потомка, который растёт на юге Скалистых гор, (и потихоньку пробирается на север), судьба более сложная - но баламов это не волнует, т.к. тут, в этой укрытой от ветров скрытой горной долине есть и вода, и уютное место для убежища, и даже кое-какой корм: мелкие горные лягушки-квакши и крабообразные раки; как и сикаморы, это потомки видов ледникового периода, и их будущее в Неоцене ещё под вопросом.
...Некий звук заставляет баламов бросить изучение сброшеной кожи молодого степного великана, и прыгнуть кто куда - самец обратно выше по горному склону, а самка на один из сикаморов, и как раз вовремя, т.к. на их место, где они только что стояли, приземляется самец гиенозуба. В отличие от баламов, которые живут больше в одиночку или семейными парами, гиенозубы - стайные звери, и когда гиенозуб живёт один, ему обычно плохо; этому гиенозубу точно плохо - он не совсем кожа и кости, но явно голодал, и довольно долго.
...Когда-то, ещё в начале зимы/конце осени, этот гиенозуб был частью типичной стаи этого вида: одна доминантная пара, и несколько подчинённых зверей. А потом они столкнулись с гигантским барсуком-ньягвахе и решили попробовать его на вкус. Ньягвахе возразил: встал на задние лапы и зарычал. Доминантная пара гиенозубов не оценила это, и пошла на барсука с собственным рычанием и оскаленными зубами.
Первым ударом своих когтей лапы ньягвахе убил доминантного самца, разбив ему череп на куски. Вторым, он отбросил доминантную самку прочь, далеко и всю окровавленную - а потом опустился на четвереньки и рванул на остальных гиенозубов, хрипло визжа и рыча, оскалив собственные зубы. Дикие псы разбежались, кто куда, некогда крепкая стая практически перестала существовать.
...Одинокие гиенозубы редко живут долго, особенно зимой, но этот зверь ещё до распада был относительным аутсайдером; он был чуть более самостоятелен, чем большинство других гиенозубов, и сумел худо-бедно пережить эту зиму, то поедая падаль, то охотясь на кого только возможно. Он почти не дожил до весны...но смог, а в эти края ему привели останки азиногиппуса, убитого раньше этим днём самкой балама: он сумел-таки стащить их с дерева и съесть их большую часть - а потом он услышал шум воды, и отправился напиться - и попал сюда.
Обычно гиенозубы не нападают на баламов один на один, тем более один на два, но судя по горящим глазам и оскаленной пасти, для этого гиенозуба это "правило" - не указ: этот зверь напал на баламов не просто так, а чтобы убить и съесть.
Счёт пошёл на мгновения.
Раз - и гиенозуб разворачивается на пятачке, чтобы использовать свой разгон, чтобы запрыгнуть на сикамор, где сидит самка балама.
Два - и второй балам спрыгнул с горного склона на спину гиенозуба, где вцепился в него задними лапами и стал бить передними, целясь в глаза, и стараясь сбить дикого пса с ног.
Три - и самка балама присоединилась к самцу: она тоже прыгнула гиенозубу на спину, и последний рухнул под их общим весом.
Ещё несколько мгновений две большие кошки и один очень большой пёс катались по воде, грязи и опавшим веткам, а потом гиенозуб вырвался и убежал, поджав хвост: сюда он в ближайшее время точно не вернётся: поле боя осталось за баламами. Они сперва вылизывают друг друга и обнюхивают друг друга тоже - но им повезло: гиенозуб не сумел укусить не одного из них своими грозными челюстями, а когти его не опасны. Тем не менее, обоим баламам явно нужно передохнуть после драки, и они идут обратно вверх по склону, в уютную и сухую нишу на горном склоне. А небо, тем временем, всё темнеет.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Вы молодец!
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума